"Нонсенс с Радионом — плевок в лицо всему учительству". Подписчица Pinsk.eu высказалась о решении суда

"Чего изволите?

Когда-то в детстве, засыпая под мамины сказки, я время от времени улетала в свои детские фантазии, мечтая о будущем, о профессии, семье, о детях. Представляла, кем я стану, когда вырасту, кем будет мой супруг.

И тогда, еще лет 20-30 назад, у меня, как, наверное, у большинства детей, рожденных в советском союзе, была мечта (и я ни дня не сомневалась) — стать учителем. Я с нетерпением ждала начала учебного года, аккуратно складывая тетрадки по стопкам, а спустя некоторое время снова перекладывала (как будто они сами поменялись местами). Трепетно и с любовью надевала обложки на книги, как будто приближая эту долгожданную для меня дату — первое сентября. А когда пришло время определяться с профессией, я не смела изменить мечте детства, ведь в глазах каждого учителя я видела кумира, а собирательный образ учителя, созданный в моем воображении, служил мне ориентиром и по сей день является путеводной звездой по жизни. Да, все они были разные: строгие и не очень, требовательные и снисходительные, веселые и серьезные. Как и все мы, они — совершенно обычные люди, но одна вещь, которую не приобретешь с опытом и не научишься с годами, объединяла их — любовь. Безграничная, самоотверженная любовь к детям. Каждый из них, возможно, выражал ее по-своему, ведь и методика преподавания, и стиль поведения у каждого был разный. А мы, дети, в свою очередь, уважали и свято чтили каждого из них, потому что в глубине души знали: всё, чему нас учат и воспитывают, всё, что делают, — для нас и во имя нас. Конечно, тогда мы, дети, не могли в полной мере оценить весь тот колоссальный труд, который ежедневно проделывает учитель. Но одна вещь объединяла и нас, детей, — уважение. Глубокое, искренне уважение к учителю, к старшим, ко всем работникам школы без исключения. Нас учили этому не только в школе, но и дома, в первую очередь. Нам прививали чувство коллективизма, сопереживания, долга, совести и еще много чего. Я помню, как в классе втором-третьем учительница принесла в класс букет пионов, сорванных у себя на огороде, и сообщила, что сегодня День рождения у уборщицы, работавшей у нас на этаже. На уроке труда мы дружно смастерили открытки и поздравили ее всем классом. На следующий день она отблагодарила нас большим кульком карамелек, завёрнутых в бумажный сверток (тогда все конфеты заворачивали в бумагу). Не знаю даже, кто тогда испытал большую радость: мы — от полученных сладостей или наша уборщица, никак, видимо, не ожидавшая такого внимания. Это теперь я знаю о её непростой судьбе и понимаю, к чему нас побуждала учительница, почему призывала видеть душу, а не облик. Я могу бесконечно вспоминать такие уроки жизни, преподнесенные мне учителями и школой в целом. Школа до сих пор для меня — особое место, ведь именно в наши учительские руки вверяются души и сердца будущих поколений. И оттого еще больней и горестней наблюдать за тем, что происходит с ней сейчас. Нет, учителя не стали учить плохому, они также не призывают к хамству и невежеству, нет. Учителя все те же альтруисты: они находят время, способы и бесконечное, неиссякаемое желание не оставаться равнодушными к чужому горю, поучаствовать в помощи… Находят, участвуют, помогают, наставляют, подсказывают…Учителя все те же. Пока. Общество другое. Отношение к школе, к учителю, к старшему — вот что другое. И нет уже смысла ностальгировать по поводу высокого статуса учителя, который, увы, безвозвратно утрачен. Давно уже канули в Лету времена, когда замечание, сделанное учителем, не подвергалось ни малейшему сомнению и выполнялось беспрекословно.

Да и не об этом, собственно, горюем. Выбирая данную профессию по зову сердца (а иначе нельзя, ведь все знают об уровне зарплат в образовании), каждый учитель самозабвенно отдает себя, надеясь завтра увидеть плоды своего труда в своем ученике. Да, со временем многое изменилось в системе образования и, увы, не в лучшую сторону: на школу взвалили ряд прямых обязанностей родителей, и вот парадокс: если ребенок достигает определенных успехов, едва ли кто-то обмолвится добрым словом в адрес школы либо учителя, но вот если чего не так… Тут тебе и школу вспомнят, и учителей, которые не нашли подход, не так учили, неправильно воспитывали, не замотивировали (о, тема мотивация вообще стала любимейшей среди родителей с появлением интернета).

Нет, я пока еще не окончательно разочарована в выборе профессии, потому что всё же действительно считаю её самой благородной, хотя и отнюдь не уважаемой в последнее время. Теплится во мне еще надежда на восторжествование здравого смысла над абсурдом. А именно последнее и происходит сейчас во многих школах (недавний случай в Могилеве, многочисленные прецеденты в России). Да, как видите, масштабы родительских полномочий, коими теперь наделены законные представители, поражают всё больше. Права родителей и детей как будто растут в геометрической прогрессии, а обязанности с такой же скоростью улетучиваются, перекладываясь тем самым на школу, классного руководителя, директора, завуча… В общем, на всех, кто хоть каким-то образом причастен к образовательному процессу.

И даже тогда, когда всё тот же классный руководитель, придя домой, проверит гору тетрадей на завтра, напишет восемь планов на послезавтра (потому что на завтра написала на выходных), ответит на двенадцать звонков возбуждённых родителей, обеспокоенных поведением Вадика, который порисовал книжку Тане, порвал тетрадку Ване, испачкал брюки Коле, сломал игрушку Вове… даже тогда, обнимая своих детей, он мысленно предвкушает встречу с родителями Вадика, потому что хоть и после уроков, но его всё же угораздило подраться с Петей и выбить ему зуб (ну и, конечно, без Петиных родителей здесь тоже не обойдётся).

Кто виноват? Риторический вопрос. Снова он — этот вездесущий учитель. Но ведь если конфликт произошёл не на территории школы и во внеучебное время, то… Нет, всё равно, виновен. Почему, спросите вы. Да потому. Потому что не научил, что так делать нельзя, не проконтролировал, не предвидел, не предусмотрел. Не… не… не… Но ведь он же знал,что у Вадюши сегодня нет настроения, мог бы и домой провести. А что, трудно что ли? Он же классный руководитель!

Очевидно, современную школу уже давно превратили в учреждение, оказывающее услуги не столько детям, сколько родителям. Качество оказанной услуги выражается в отметке. Плохая отметка — плохо оказана услуга. А раз так — срочно жаловаться. Пошли-погрозили, потребовали, а напоследок еще и поучили выдержками из интернетных статей о мотивации и прочем, как правильно нужно найти подход именно к моему Васеньке (ведь он, конечно, тоже не такой, как все). Глядишь — и отметка, т.е. качество услуги, улучшается, ведь если нет, то… В общем, кто работает в образовании, тот не раз сталкивался с угрозами в свой адрес: как с прямыми, так и косвенными.

И что изволите делать? Будьте любезны повиноваться — кому лишние проблемы нужны?

Дальше — больше.''Если так легко можно манипулировать учителем, — подумали некоторые родители, — nо почему бы нам не расширить границы своих полномочий?'' И на примере средней школы №18 г.Пинска реализовали свой амбициозный план. Нелепо, скажете вы? Да, именно так, на первый взгляд. Но та легкость, с которой у них все так ловко получается, поражает и шокирует: сомнительная семья, дерзкий подросток, о воспитании которого можно судить из его же роликов в интернете, наглое вранье и искажение действительности со стороны родителей — всё это не помешало в один миг разрушить всё, ради чего жил и трудился Ф.В. Радион.

Заслуженный и уважаемый педагог, добросовестный и чуткий человек, в сентябре прошлого года стал мишенью парочки малолетних хамов. Фёдор Викторович имел неосторожность сделать молодым людям замечание по поводу их поведения и места, выбранного ими в целях развлечения.

''Лучше бы он прошел мимо'' — подумаете вы. Быть может, будете правы. Но он защищал всё тех же учащихся (но уже своей школы), т.к. малолетние хулиганы учатся в соседней школе. А если бы пострадали малыши, которые большим потоком выходят на крыльцо школы. Так вот, виновен был снова учитель, т.е. в данном случае директор, который не предотвратил опасную ситуацию. Правда, иметь дело пришлось бы уже совсем с другими родителями. Сейчас Фёдор Викторович находится в крайне незавидном положении, но, несмотря на это, весь коллектив школы, понимающие родители и просто неравнодушные к вопиющей несправедливости люди всеми силами пытаются отстоять нашего руководителя. Ведь в противном случае, данный нонсенс можно смело расценивать как откровенный плевок в лицо всему учительству. Таким образом, всем тем, кто имеет отношение к образованию, придётся окончательно признать свое бессилие, уязвимость и беспомощность перед любым, кому попытаемся возразить. А пока мы бездействуем и молчим — нам приходится безропотно выполнять любые требования и команды даже не наших начальников, а посторонних людей, не имеющих отношения к образованию. Ведь, как видите, один посторонний человек может больше, чем огромный коллектив и родители школы, которые тщетно отстаивают своего руководителя, потому что хотят работать с ним. Соглашаясь с подобным исходом событий, мы признаемся в торжестве хамства, бескультурья и наглости, а значит в отсутствии всякой морали в будущем, ведь это уже норма. Проглатывая обиду, мы, учителя, наблюдая за подобными абсурдно разрешающимися ситуациями, теряем последние искры энтузиазма, азарта и бесконечного альтруизма, которыми наполнены наши сердца. Сегодня Фёдор Викторович равнодушно прошёл мимо ребенка, не сделал замечание на его дурное поведение. А завтра пройду и я, и мои коллеги, потому что видели, чего ему стоила борьба за справедливость. А послезавтра подобное поведение станет нормой школы, города, страны… А теперь представьте, что однажды обижать будут вашего ребенка, но все равнодушно пройдут мимо. Вы, конечно, захотите разобраться, в чём дело, почему мы прошли, не отреагировали на ситуацию. Затем накажете штрафом, уволите, затем… Чего ещё изволите? Мы к Вашим услугам!"