До прибыли рекой подать

Навигация отдает швартовы Экипаж в сборе.

Теплоход заправлен, холодильник забит продуктами. Путь предстоит неблизкий: до Микашевичей почти 130 километров. Обратно в Пинск буксир вернется в лучшем случае через 36 часов. С тысячей тонн гранитного отсева. Начальник порта Владимир Дьякончук обсуждает нюансы предстоящего рейса с капитаном корабля Иваном Бурлаком. Из разговора понятно, что больше всего речников беспокоит уровень воды в Припяти. Начальник порта также собирается пройти с экипажем часть пути, чтобы лично оценить состояние водной трассы.

Пару минут уходит на то, чтобы прицепить рудовоз — огромную платформу. Выходим из портового залива и на малом ходу идем по Пине. Капитан Иван Бурлак комментирует:

— В городской черте скорость ограничена семью километрами в час. Выйдем в Припять, разгонимся до десяти. На обратном пути скорость не превысит 5—6 километров в час — все-таки возвращаться будем с грузом и против течения. В этом году навигацию пинчане открыли раньше обычного — 17 марта. Причиной тому не только теплая погода, но и экономический расчет — раннее начало сезона позволит перевезти больше грузов. На дорогу от Пинска до Микашевичей и обратно буксир потребляет примерно 1600 литров топлива. По полноводной реке он может провести больше тысячи тонн грузов, а когда уровень воды существенно упадет — только 300. Разумеется, это сказывается и на рентабельности перевозок.

Печальный опыт прошлого года заставил речников беречь каждый день и час. Начальник пинского порта Владимир Дьякончук вспоминает:

— Я вырос на Ясельде, но такого засушливого года не помню. Даже мой отец, которому за 80, говорит, что в реках никогда не было так мало воды. Уже 20 июня мы были вынуждены прекратить судоходство. Местами уровень воды в Припяти опустился ниже 40 сантиметров! Если в 2014 году из Микашевичей в Пинск мы перевезли 117 тысяч тонн грузов, то в прошлом — меньше 13 тысяч тонн. Как говорится, почувствуйте разницу.

Из 130 километров, разделяющих Пинск и Микашевичи, зашлюзовано только 50. Чтобы Припять была судоходной от зимы до зимы, нужно построить еще несколько гидроузлов. Речники убеждены: это придаст импульс развитию судоходства. Давно подсчитано: водный транспорт — самый дешевый. Начальник порта сравнивает:

— Один рудовоз может перевезти столько же грузов, сколько 20 железнодорожных вагонов или 50 грузовиков-двадцатитонников. Водный транспорт наносит меньший ущерб экологии, не портит дороги, экономит деньги.

Позади остаются бывший коллегиум иезуитов, речной причал, костел Успения Девы Марии. Выходим в Припять, и я начинаю завидовать каждому из шести членов команды. По пинским болотам расплескалась весна. Вокруг кипит жизнь. Проносятся стаи черных бакланов, тянутся вереницы уток. Аисты и цапли, вернувшись, заново обживаются в родных краях.

Но у речников свои заботы. Начальник порта, глядя по сторонам, комментирует:

— Воды в реке немного. А раньше такие разливы были! Это болото превращалось в настоящее море — ни конца ни края.

В капитанской рубке ничего лишнего, — пульт, кресло. На стене — карта звуковых сигналов. Управляется теплоход с помощью нескольких рычагов. «Тут и первоклашка разберется — ничего сложного!» — улыбается кэп, объясняя назначение каждой кнопки и каждого рычага. За восемь лет капитанства все изгибы Припяти, все повороты он выучил досконально. Так что лоцманская карта, в которой указаны знаки, глубины, схема движения по руслу, пылится без дела. Какую-то часть реки проходим, держась ближе к левому берегу, другую — к правому. Иногда следуем строго по центру. Впрочем, левый и правый берега — определения для обывателя. У речников есть «белый» и «красный». Вне зависимости от направления движения цвета берегов не меняются.

Капитану — 43 года. Азы судоходства постигал в Таллине, работал в Ленинграде штурманом на морских судах. Признается: с детства знал, что пойдет по стопам родителей и свяжет свою жизнь с судоходством. О сделанном когда-то выборе нисколько не жалеет. Был мотористом, помощником капитана, механиком, сменным капитаном. Свою работу любит. Хотя иногда месяцами практически не появляется дома. Близкие привыкли.

Сменный капитан Вячеслав Манапов улыбается:

— Друзья раньше подкалывали: когда жену каждый день видишь, всякое случается. И ссоры, и разногласия. А речник приедет один раз за несколько недель, и все хорошо.

На «белом» берегу замечаю знак — «Внимание». Сразу за ним еще один, требующий подать звуковой сигнал. Буксир протяжно гудит. Начальник порта поясняет: здесь в 1944 году во время операции по освобождению Пинска немцы подбили бронекатер. Экипаж погиб. Несколько лет назад на этом месте установили памятный знак. Все суда, проходящие по Припяти, здесь непременно гудят. В память о павших героях.

Через несколько километров ниже по реке установлен еще одни знак — мачта с флагом Военно-морского флота СССР. В этом месте бронекатера Днепровской флотилии приняли на борт десант, который затем пошел на штурм столицы Полесья. Освобождение Пинска стало самой массовой десантной операцией для Днепровской флотилии.

Проходим самобытные полесские деревни. Слева остаются Кривичи, Курадово. Хат, покрытых камышом, здесь практически не осталось. Зато растут новые коттеджи.

В центре реки замечаем несколько десятков черных бакланов. Они сидят компактно, практически друг на друге. Видимо, в этом месте хорошая рыбалка. Когда буксир подошел совсем близко, птицы дружно поднялись в воздух. Некоторым особям взлет дался непросто — обед был чересчур сытным.

Иван Бурлак вспоминает, как несколько лет назад перед теплоходом реку переплывала лосиха, а за ней — несколько лосят. Пришлось даже остановить корабль.

Историй у речников много. А что еще делать в долгом пути? Только и вспоминать былое. Грустить и смеяться. Одна из любимых баек — о том, как в закусочной поссорились четыре капитана.

Дело было в начале 80-х, еще до аварии на ЧАЭС. Тогда на судах класса «река—море» из Кривого Рога возили руду. Где-то под Чернобылем ее перегружали на другие рудовозы и везли дальше, в Брест. В ожидании погрузки в закусочной сидели четыре капитана. Мирная беседа переросла в ссору. Кто-то вызвал милицию. Прибывший наряд потребовал у нарушителей спокойствия назвать фамилии. Назвали — Бык, Козел, Ворон, Чижик. Милиционер вскипел: «Шутить вздумали?» Капитанов доставили в участок. Там-то и выяснилось, что шутить они и не думали. Более того, по Припяти и Днепру в то же время ходили капитаны Воробей, Жук, Чайка, Косуля.

Тем временем вахта Ивана Бурлака заканчивается. Его меняет сменный капитан Вячеслав Манапов. На борту все строго регламентировано. Пока часть экипажа работает, другие отдыхают. Затем меняются. Даже едят здесь по расписанию. Завтракают в 10 утра, обедают в 16.00, ужинают только около десяти вечера. К тому же каждый управляет буксиром в определенное время. С 22.00 до четырех утра — капитан, затем — помощник, с 8 утра до 12.00 — вахта сменного капитана. Затем в рубку снова возвращается капитан. И такая «карусель» круглые сутки. Капитан переходит в комнату отдыха. Здесь можно почитать газеты или посмотреть телевизор. Рядом — камбуз.

Иван Бурлак открывает холодильник. На полках аккуратно разложены яйца, овощи, сало. Морозильник забит мясом: — Едим самую обычную пищу. Как дома. Ничего особенного. Продукты покупаем накануне рейса. Деньги на питание нам выделяют отдельно. За соседней дверью — коридор, вдоль которого расположены каюты. На дверях надписи: «Капитан», «Кок», «Моторист». У входа — душевая и туалет. Горячая вода, кстати, есть постоянно. В коридоре разговариваем полушепотом — кто-то спит после трудовой вахты. Капитан показывает свою небольшую каюту, комментирует: «Сейчас мой дом — здесь». Обстановка нехитрая — стол, парочка стульев, диванчик.

На столе старый вентилятор. Буксир приближается к первому гидроузлу «Качановичи». Позади почти 30 километров. Три часа пути пролетают незаметно. Шлюзование занимает 20 минут, и экипаж продолжает свой путь вниз по Припяти. Чтобы завтра снова пройти до мелочей знакомый маршрут.

Источник